Свой для всех

Свой для всех

75 лет со дня рождения Сергея Довлатова

3-го сентября исполняется 75 лет со дня рождения известного писателя и журналиста Сергея Довлатова, который остается одним из самых читаемых авторов в России и во всем мире.

PanARMENIAN.Net - Проза Довлатова давно стала классикой и, как почти всякая классика, «растаскана на пословицы и поговорки».

Лучше всего к этому дню подготовились в его родном Санкт-Петербурге. Не смотря на то, что Довлатов родился в Уфе (1941-м году) в семье театрального режиссёра Доната Исааковича Мечика - еврея, и актрисы - Норы Степановны Довлатовой, армянки, он с трех лет жил в Ленинграде.

«В Петербурге, где Сергей Донатович прожил большую часть своей жизни, его любят особенно. Поэтому мы, собравшиеся на родной для юбиляра улице Рубинштейна, объявляем о появлении нового праздника – «Дня Д», - сообщили организаторы фестиваля «День Д», который стартует 3-го сентября в Северной столице России.

В честь 75-летия писателя на фестивале «День Д» организуют показ документальных фильмов о Довлатове, уличные мероприятия на улице Рубинштейна, где жил писатель, квесты и экскурсии по довлатовским местам, выставки фотографий, открытые чтения и вечера воспоминаний, джазовый концерт.

Власти Петербурга преподнесли свой подарок поклонникам Довлатова, 31-го августа объявив о том, что установку памятника писателю согласовали с губернатором Георгием Полтавченко.

Порядок установки мемориалов в Петербурге предусматривает, чтобы со дня смерти писателя прошло 30 лет, но губернатор вправе подписать документ об установке в порядке исключения. Памятник представляет собой двухметровую композицию, где Довлатов стоит у открытой двери квартиры. Сама фигура писателя уже создана на средства мецената Дмитрия Никитина.

«Единственная честная дорога - это путь ошибок, разочарований и надежд. Жизнь - есть выявление собственным опытом границ добра и зла... Других путей не существует...», - писал Довлатов.

В 1978 году из-за преследования советских властей Сергей Довлатов эмигрировал в Вену, а затем переселился в Нью-Йорк. Здесь он начал издавать «лихую» либеральную эмигрантскую газету «Новый американец», с 1980-го по 1982-й был ее главным редактором. Одна за другой начали выходить его книги — «Невидимая книга» (1978), «Соло на ундервуде» (1980), повести «Компромисс» (1981), «Зона» (1982), «Заповедник» (1983), «Наши» (1983) и др.

К середине 80-х годов Довлатов добился большого читательского успеха, печатался в престижном журнале «New-Yorker», став вторым после Владимира Набокова русским писателем, печатавшимся в этом солидном издании.

Известно, что тогда же американский писатель Курт Воннегут адресовал Довлатову письмо:

«Я тоже люблю вас, но Вы разбили мое сердце. Я родился в этой стране (Америке – ред.), бесстрашно служил ей во время войны, но так и не сумел продать ни одного своего рассказа в журнал «Нью-Йоркер». А теперь приезжаете вы и – бах! – Ваш рассказ сразу же печатают. Что-то странное творится, доложу я вам...

Если же говорить серьезно, то я поздравляю Вас с отличным рассказом, а также поздравляю «Нью-Йоркер», опубликовавший наконец-то истинно глубокий и универсальный рассказ. Как вы, наверное, убедились, рассказы в «Нью-Йоркере» отражают радости и горести верхушки мидлкласса. До вашего появления немного печаталось в «Нью-Йоркере» рассказов о людях, которые не являются постоянными читателями того же «Нью-Йоркера».

Я многого жду от вас и от вашей работы. У вас есть талант, который вы готовы отдать этой безумной стране. Мы счастливы, что Вы здесь», - написал Воннегут.

За двенадцать лет жизни в эмиграции Довлатов издал в общей сложности двенадцать книг, которые выходили в США и Европе. В СССР же писателя знали по самиздату и авторской передаче «Писатель у микрофона» на радио «Свобода».

«В России успех — понятие однозначное. Оно включает в себя деньги, славу, комфорт, известность, положительную прессу, репутацию порядочного человека и т. д. В Америке успехов может быть десять, двенадцать, пятнадцать. Есть рыночный успех, есть успех у университетской профессуры, есть успех у критиков, есть успех у простонародья. Мой случай по-английски называется «критикал эклэйм» — замечен критикой…», - говорил писатель.

И хотя в эмиграции Довлатов публиковался, тем не менее, писатель считал, что его настоящий читатель - русскоязычный, так как шутить на иностранном языке невозможно.

«На чужом языке мы теряем восемьдесят процентов своей личности. Мы утрачиваем способность шутить, иронизировать. Одно это меня в ужас приводит», - говорил он.

Довлатов неоднократно возвращался и к вопросу национальной самоидентификации. Он заявлял, что на треть является евреем, на треть армянином, и на треть русским.

«У меня никогда не было ощущения, что я принадлежу к какой-то национальности. Я не говорю по-армянски. С другой стороны, по-еврейски я тоже не говорю, в еврейской среде не чувствую себя своим», - говорил Довлатов.

Но в то же время его современники то ли дело обращались к корням Довлатова. К примеру, писатель Давид Дар отмечал «могучую» фигуру Довлатова и говорил, что он обладает атомной энергией и «армяно-еврейской жизнеспособностью».

Сам Довлатов в автобиографической книге «Наши» рассказал о своем армянском деде.

«Если что-то раздражало деда, он хмурил брови и низким голосом восклицал: «АБАНАМАТ!». Это таинственное слово буквально парализовало окружающих. Внушало им мистический ужас. «АБАНАМАТ!», - восклицал дед. И в доме наступала полнейшая тишина. Значения этого слова мать так и не уяснила. Я тоже долго не понимал, что это слово означает. А когда поступил в университет, то неожиданно догадался. Матери же объяснять не стал. Зачем?..», - писал Довлатов.

В Армении о Довлатове вспоминали на показе фильма «5 углов Довлатова» в октябре 2015-го года. На показе фильма в Степанакерте присутствовала его семья.

Довлатов был официально женат дважды. От первого брака с Асей Пекуровской у него осталась дочь Мария. Двое детей — Екатерина и Николай — от второй жены Елены Довлатовой. Дочь Александра— от гражданской жены Тамары Зибуновой.

Он умер в возрасте 49 лет 24-го августа 1990 года от сердечной недостаточности, в машине скорой помощи по дороге в больницу. Он похоронен в Нью-Йорке на кладбище «Маунт Хеброн» (Mount Hebron Cemetery).

Поэт Иосиф Бродский о кончине Довлатова писал: «Не думаю, что Серёжина жизнь могла быть прожита иначе; думаю только, что конец её мог быть иным, менее ужасным. Столь кошмарного конца – в удушливый летний день в машине «скорой помощи» в Бруклине, с хлынувшей горлом кровью и двумя пуэрториканкскими придурками в качестве санитаров – он бы сам никогда не написал: не потому, что не предвидел, но потому, что питал неприязнь к чересчур сильным эффектам… От горя защищаться бессмысленно. Может быть, даже лучше дать ему полностью вас раздавить – это будет, по крайней мере, хоть как-то пропорционально случившемуся. Если вам впоследствии удастся подняться и распрямиться, распрямится и память о том, кого вы утратили…».

Спустя четверть века после того, как не стало Довлатова, его произведения переведены на множество языков, экранизированы, изучаются в учебных заведениях. Его смешная и пронзительная проза давно стала классикой, поставив его в один ряд с лучшими писателями.

«Сергей всегда защищал здравый смысл, правду банального и силу штучного, к которому он относил простых людей, зная, впрочем, что ничего простого в них не было. Отметая школы и направления, Довлатов ценил в литературе не замысел и сюжет, а черту портрета и тон диалога, не путь к финалу, а момент истины, не красоту, а точность, не вширь, не вглубь, а ненароком, по касательной, скрытно, как подножка, и непоправимо, как пощечина. Такие книги он любил, такие книги он писал, и этого ему никогда не забудут», - написала «Новая газета» к 75-му юбилею писателя.

Попытки объяснить довлатовский успех неизменно приводят к его безграничному таланту, умению создать персонаж, близкий каждому. Он мастер короткого рассказа, который хоть и говорил, что «можно благоговеть перед умом Толстого. Восхищаться изяществом Пушкина. Ценить нравственные поиски Достоевского. Юмор Гоголя. И так далее. Однако похожим быть хочется только на Чехова», оставался всегда похожим только на самого на себя.

Асмик Ванцян / PanARMENIAN.Net
Partner news
 Самое читаемое в разделе
Сергей Манукян о новых ереванских трендах
Художница переносит героев картин в офис, бар и на пляж
Кто такой Монатик и почему его ереванский концерт не состоится
Интерактивный музей СССР ищет крышу после пожара
Partner news
 В центре внимания
ЮНЕСКО не будет обсуждать вопрос регистрации азербайджанского псевдодудука

ЮНЕСКО не будет обсуждать вопрос регистрации азербайджанского псевдодудука Совместная турецко-азербайджанская заявка уже выпадала из повестки 17–го заседания межправительственного комитета

 Другие статьи раздела
Армянка и кататонический синдром Вся жизнь в одном фото
«Разве есть в этой стране гении, кроме нас с тобой» В день памяти Высоцкого о дружбе с Параджановым
Пулитцеровские фотографии История жертвы Бостонского теракта
---