Принц Гарри в интервью BBC заявил, что «хотел бы примириться» с королевской семьей. Одновременно он выразил сожаление по поводу решения суда, отклонившего его апелляцию относительно обеспечения безопасности его и его семьи в Великобритании.

Герцог Сассекский оспаривал изменения в своей охране, вступившие в силу в 2020 году, после его отказа от королевских обязанностей и переезда в США.

Он отметил, что король «не разговаривает с ним из-за этих вопросов безопасности», однако подчеркнул, что больше не хочет продолжать конфликты. «Я не знаю, сколько времени осталось у моего отца», — сказал он.

Букингемский дворец в ответ отметил: «Все эти вопросы были многократно и подробно изучены судами, и каждый раз выносились одинаковые выводы».

После последнего судебного решения Гарри заявил: «Не представляю ситуации, при которой сейчас привезу в Великобританию свою жену и детей».

Он признал, что у него долгое время были разногласия с членами семьи. «У меня и некоторых членов семьи было столько разногласий, но теперь я хочу мира. Бороться больше нет смысла — жизнь дорога», — сказал Гарри, добавив, что именно вопрос безопасности всегда был основным препятствием.

Он признался, что чувствует себя «преданным», а поражение в суде охарактеризовал как «заговор устаревшей системы», обвинив членов королевской семьи во влиянии на решение сократить его охрану.

На вопрос, просил ли он короля вмешаться в ситуацию, Гарри ответил: «Я никогда не просил его вмешиваться, я лишь сказал — пусть специалисты работают».

По его словам, обсуждение вопроса безопасности «подтвердило его худшие опасения».

«Я разочарован — не столько из-за самого поражения, сколько из-за людей, стоящих за этим решением, как будто это нормально. Для них это победа? Я уверен, что есть люди, скорее всего, желающие мне зла, которые считают это большой победой», — сказал он.

Он подчеркнул, что утрата права на охрану «влияет на него каждый день» и добавил, что сможет безопасно вернуться в Великобританию только при официальном приглашении от королевской семьи, которое обеспечит должный уровень безопасности.

Гарри отметил, что изменения в охране в 2020 году затронули не только его, но и его супругу и детей. «Все знали, что с 2020 года нас ставят под угрозу, и надеялись, что страх заставит нас вернуться. Но когда становится ясно, что это не сработало — вы действительно не хотите, чтобы мы были в безопасности? Будь вы правительство, Королевский дом, мой отец, моя семья — независимо от различий, вы не хотите просто обеспечить нам безопасность?» — сказал он.

На вопрос, скучает ли он по Великобритании, он ответил: «Я люблю свою страну, всегда любил, несмотря на то, что некоторые люди там сделали… и мне действительно грустно, что я не могу показать свою родину детям».

Принц решил не продолжать судебное разбирательство, заявив, что решение суда показало: «через суд победить невозможно».

«Это, по сути, семейный конфликт, и мне по-настоящему грустно, что мы находимся здесь, спустя пять лет после решения, которое, как я полагаю, было принято, чтобы не пустить нас под крышу», — добавил он.

Он утверждает, что Королевский дом вмешался в решение 2020 года, в результате чего он, будучи одним из самых уязвимых членов королевской семьи, «в одну ночь» оказался в числе наименее защищённых.

«Так возникает вопрос — как это стало возможным и какие тогда были мотивы?» — продолжил он.

Гарри сказал, что испытал шок, узнав, что представитель Королевского дома входил в состав комитета Ravec, и заявил, что решение суда подтвердило — оно было принято не столько по юридическим, сколько под влиянием Королевского дома.

Он обратился к премьер-министру Великобритании сэру Киру Стармеру и министру внутренних дел Иветт Купер с просьбой вмешаться в его дело и провести реформу деятельности комитета Ravec.

Суд отметил, что принц Гарри представил «сильные» аргументы в отношении угроз, с которыми сталкивается он и его семья, однако подчеркнул, что его «чувство возмущения» не является юридическим основанием.

Его иск был направлен против Комитета по охране королевских и публичных персон (Ravec), действующего от имени Министерства внутренних дел и возглавлявшегося в то время сэром Ричардом Мотрамом.

Судьи указали, что в 2020 году комитет отклонился от стандартной политики при принятии решения по безопасности принца, но пришли к выводу, что это было «разумно» с учётом сложных обстоятельств.